Вопрос водных ресурсов Армении и Карабаха стал активно обсуждаться после ноября 2020 года. В печати начали появляться эмоциональные, но, к сожалению, не всегда компетентные заявления о том, что Армения останется без воды.
Никто не спорит о том, что сложностей стало больше, но для начала нужно понять, а как мы тратим ту воду, которая у нас есть? Не уходит ли она в песок – в самом прямом смысле? Эти вопросы поднимает заведующий кафедрой управления водными ресурсами в национальном аграрном университете Армении, доктор сельскохозяйственных наук Гурген Егиазарян.
Вода в песок
В оросительной системе Армении очень много каналов идет прямо по земляным канавам. Естественно, значительная часть воды по пути впитывается в землю - особенно летом, когда почва сухая. Для начала речь даже не идет о том, чтобы везде расставить капельное орошение. Пока можно хотя бы провести полимерные трубы или бетонные желоба.
На крупных каналах такие желоба проведены на 75% - то есть на магистральных каналах (напрямую от рек или водохранилищ) и на вторичных (от магистральных каналов к селам). Но и оставшиеся 25% - это не так мало, ведь по магистральным каналам в год проходят десятки тысяч тонн воды, и из них тысячи тонн попусту уходят в землю. Но и там, где вода течет по желобам, они далеко не везде исправны: где-то износились, где-то нарочно продырявлены (чтобы воровать воду), а где-то их просто растащили.
В оросительных системах внутри сел обстановка еще хуже: там бетонные желоба проложены всего на 15-20%, остальное идет по земляным канавам. Суммируя все это, потери оросительной воды в республике, по приблизительным оценкам, достигают 50-55%.
Капельное орошение на порядок снижает расход воды, но требует значительных затрат. Поэтому пока его могут позволить себе только состоятельные фермеры. Можно, конечно, объединиться с несколькими соседями и поставить такую систему сообща, но сельчане в Армении взаимодействовать друг с другом не привыкли и к любому подобному предложению относятся с крайним недоверием. Поэтому пока что под капельным орошением находится около трех тысяч гектаров, или чуть меньше 1,5% всех орошаемых земель в стране.
Правда, их затраты быстро окупают себя, ведь они экономят воду, используя ее в два-три раза меньше. Если, например, при обычном орошении виноградник требует около 9 тысяч кубометров воды в год на гектар, то при капельном орошении - всего 3,5 тысячи. Если это важно не только для кошелька сельчанина, но и для водного баланса страны, то государство должно всячески поддерживать тех, кто хочет (в одиночку ли, с соседями ли) закупать и ставить капельные системы.
Водохранилища
В советское время в Армении было построено несколько крупных водохранилищ. Теперь нужно продолжать их строительство, чтобы вода доставалась фермерам в своей стране, а не в соседней. Кто заявляет, что "так нечестно", может прочесть, как строит водохранилища Турция в верхнем течении Аракса, чтобы больше орошать собственные земли и меньше оставлять воды для Араратской долины в Армении.
Отклоняясь от темы, заметим: хотя исток реки Воротан, при обозначении границ в советское время, поместили в Кельбаджарский район, а нижнее течение - в Зангеланский, но основной водосборный бассейн остался в Зангезуре, и Армении будет чем ответить, если Азербайджан решит начать "водную блокаду" Карабаха.
Возвращаясь к водохранилищам: с советского времени в республике остались четыре водохранилища, работы по которым не завершены: Егвардское, Капсское, Вединское и Мастаринское. Если завершить строительство всех этих объектов, они могут увеличить резервы для хранения оросительной воды примерно на 200 миллионов кубометров, или на 20%. Но активное строительство идет только по Вединскому водохранилищу.
При нынешних ценах и стандартах, строительство водохранилища обходится недешево – 3-4 доллара за один кубометр емкости, то есть в сумме нужны сотни миллионов долларов. Но эти расходы, без преувеличения - жизненно важны. Согласно полевым замерам Егиазаряна и его коллег, если раньше в июле-августе в Араратской долине испарялось 50-60 тонн воды с гектара в сутки, то теперь – 80-90. Это значит, что грамотное расходование и хранение воды важно как никогда. Но не менее важно другое: чтобы не "испарились" специалисты, от которых все это зависит.
Не дайте испариться
Если изменились температуры, нужно понять, в каких регионах и насколько. Необходимо определиться, нужно ли теперь больше воды, и если - да, то каким культурам, в каких регионах, на каких почвах. Зная это, можно будет точнее расходовать воду и получать наилучшие урожаи, подчеркивает Егиазарян.
К сожалению, пока власти страны (и прежние, и нынешние) не ставят перед учеными такой задачи, хотя от нее напрямую зависит и уровень жизни десятков тысяч фермерских семей, и продовольственная безопасность всей страны.
Без специалистов не решается и другая важная задача – планы орошения для конкретных сел. На возражения типа "план – это плохо", мы, с помощью Егиазаряна, приводим конкретный пример. Представим участок земли в сто гектаров, который разделен между 50-100 фермерами. Кто-то посадил фасоль, кто-то – помидоры, а у кого-то абрикосовый сад. Кому надо подать воду раньше, а кому - позже? Для специалиста ответ прост: абрикосовые деревья могут потерпеть несколько дней, а фасоль на корню засохнет. "В том-то и дело, что понятно для специалиста, только где они?", - вопрошает Егиазарян.
По идее, они должны быть в обществах водопользователей: такой формат был утвержден для управления оросительными системами после приватизации. Формально они находятся в коллективной собственности фермеров. Фактически же, с годами, они превратились в место для "своих людей" и инструмент влияния, вплоть до политического ("или голосуй за кого скажем, или засохнешь навсегда"). Поэтому то здесь, то там вместо специалистов числятся "правильные люди", которые и дела не знают, и ни за что не отвечают.
"Пусть государство скажет мне: "Давай специалистов, Егиазарян, чтобы поля без воды не остались. Если что-то сделают не так – ты в ответе, ты их учил". Я согласен, я ответственности не боюсь. И студенты тогда будут понимать, что они учатся не просто так, что их знания нужны стране", - подчеркивает преподаватель.
Агрономы нужны и затем, чтобы рассчитать дневное и ночное орошение. При ночном поливе растение меньше испаряет воду, чем днем, и меньше подвергается так называемому транспирационному стрессу, когда растение и испаряет воду, и получает. При таких специалистах можно будет использовать и ночной сток рек (ведь по тому же Араксу вода течет и ночью).
И поэтому…
В Советской Армении сельскохозяйственных земель было намного больше, чем теперь. Во-первых, потому, был госплан, и колхозники могли работать, не думая, как продадут урожай. Во-вторых, всегда вставал вопрос, какой республике нужнее водные ресурсы: Армении или Азербайджану, куда стекает часть рек из Армении: Арпа (в Нахичевань), Агстев и другие. Такие руководители, как Яков Заробян или Карен Демирчян, не ждали, что вопрос решится сам собой, а работали для этого, увеличивая посевные площади.
"Допустим, у нас теперь рыночная экономика. Но это же не значит, что работать не нужно. Сейчас это нужно как никогда. Площади садов, виноградников и многолетних культур все вместе составляют у нас всего 35 тысяч гектаров. Если мы хотим довести их до 150 тысяч, мы должны двигаться к этой цели", - говорит Егиазарян.
Но ни на красивой презентации, ни на громком митинге вопрос не решится, его могут решить только специалисты.
