Активизация астанинского процесса по Сирии, готовность США ударить по скоростным иранским катерам в Заливе, лишенные логики претензии к запущенному Ираном спутнику, – это и есть начало гонки…
Нефтяная катавасия оказала США добрую услугу
В принципе, очередной виток жесткого противостояния между Ираном и Соединенными Штатами в Персидском заливе был предсказуем еще тогда, когда началась свистопляска с ценами на нефть. Позже придет понимание того, что обмен воинственной риторикой между столицами – Тегераном и Вашингтоном - это всего лишь вершина айсберга, с которым столкнется человечество, разгребая политико-экономические завалы последствий коронавирусной пандемии.
Мир готовится к резкому геополитическому рестарту, прямому перераспределению зон, секторов и регионов влияния по всему миру. И ближневосточные эскапады сверхдержав и региональных лидеров – это не самое страшное, с чем придется столкнуться международной политике в ближайшее время.
В то же время следует признать, что регион Ближнего Востока изначально является одной из точек столкновений интересов основных игроков, борющихся за место под солнцем в наступающем новом мире. И именно этим в первую очередь и объясняется катавасия на международном рынке энергоносителей.
Тем же американцам, например, "нефтяные страсти" сослужили в некотором роде добрую услугу, дав логическое обоснование военного присутствия в Заливе. А как же – узкое горлышко Ормузского пролива, через который на мировой рынок поступает львиная доля "черного золота" в эти тяжелые дни требует к себе повышенного внимания. Иначе контроль над "горлышком" может перейти к политическому сопернику – Ирану.
И пусть сейчас за баррель нефти платят очень мало (цена периодически и вовсе "в минус" уходит), но ведь это же ненадолго. Те же Соединенные Штаты вскорости перезапустят свою экономику. Как минимум попытаются. И когда американские автобаны вновь будут забиты машинами (которых, как известно, в одной среднестатической семье по две), то цена "черного золота" вновь поползет вверх.
И тогда все траты на содержание морской флотилии вдали от родины (на расстоянии семи тысяч миль от родных берегов) окупятся сторицей. Других официальных причин присутствия и активных действий в Заливе не существует. Однако важнее именно неофициальные причины, которые на подмостках глобальной политики стараются не афишировать.
Старт гонке за "место под солнцем" уже дан
А настоящие причины, о которых стараются громогласно не заявлять, гораздо важнее, нежели логистика нефтяных танкеров. Сверхдержавы (каждая в меру своих возможностей) стараются обеспечить себе максимально выгодный старт в начале гонки, призом в которой является то самое "теплое место под солнцем" в наступающем "постпандемическом" мире.
Китай как адепт политики "мягкой силы" налаживает взаимоотношения с государствами, союзничество с которыми поможет в этой гонке. Россия, которая территориально ближе к Заливу и тесно сотрудничает с основным региональным игроком – Ираном, использует свои рычаги. Это и Сирия, дающая возможность России "зацепиться" за регион благодаря военным инфраструктурам. Как средиземноморской базе (Тартус), так и воздушной (Хмеймим).
Американцам, вынужденным каждый раз заявляться на "региональный разбор" с другого полушария, в нынешних условиях пандемии остается надеяться в первую очередь на силу своих морских флотилий, которые у США, как известно, самые сильные в мире. Во всяком случае, пока считается именно так. Ну и еще, конечно же, американцы надеются на своих европейских партнеров. Конкретнее – на Британию, Германию и Францию.
Особый упор – не на Евросоюз, который, по большому счету, с геополитических разборок уже следует списывать, а именно на самые развитые и крепкие европейские государства, на которых в случае надобности американцы могут и надавить, тратя не слишком уж большие деньги, как в случае, когда пришлось бы давить на целый ЕС.
Именно в такой диспозиции "низкого старта" и замерли основные игроки в одном из ключевых регионов. Ну как замерли? На самом деле старт гонке уже дан. Китай вовсю использует свой инструментарий - "мягкую силу", помогая европейским и азиатским странам в борьбе с коронавирусом, и избегает более резких телодвижений.
Россия после пары месяцев передышки, обусловленных пандемией, уже начала присматриваться к сирийской провинции Идлиб и к позициям, занимаемым Ираном и Турцией. Москва старается дать рестарт астанинскому процессу, а через него и идее начала освобождения сирийских территорий.
Соединенные Штаты же действуют в своем, откровенно провокационном стиле. Усиливают давление на своего главного соперника – Иран. Да и вообще показывают готовность перейти к политике резких телодвижений.
Подозрение не "пришьешь" к запрету Ирану запускать спутники
Тому свидетельство – преднамеренное резкое обострение ситуации в водах Залива непосредственно вблизи иранских берегов. А еще начавшаяся по этому поводу жесткая перепалка между Тегераном и Вашингтоном, зачинщиками которой стали непосредственно президент Дональд Трамп, госсекретарь Майк Помпео и руководство Пентагона. А еще – новый виток идеологического и политического ирано-американского противостояния, связанный с запуском иранского военного спутника Noor.
Причем, как и следовало ожидать, к перепалке по поводу спутника, который, якобы, может быть элементом ядерной программы Ирана, американцы привлекли и своих европейских союзников. Обращениями к Тегерану поочередно выступили и Лондон, и Берлин с Парижем. Правда, даже при большом желании не получается понять обоснование претензий к Ирану, но, кажется, это вовсе и не важно.
На самом деле хоть тресни, ни европейцам, ни американцам никак не получается объяснить, в чем причина претензий лидеров западного мира к Тегерану. Неужели они хотят запретить Ирану запускать спутники? Неужели это эксклюзивное право западного мира? Если же речь идет о баллистических программах, благодаря которым Иран все-таки запускает спутники и о которые из раза в раз ломают свои зубы американские политики и дипломаты, то им же хуже.
Ведь ракета для запуска любого спутника (будь то спутник связи или же, скажем, для наблюдения за водами Залива) – это инструмент, который при любом случае может стать причиной для обвинений в намерении иранцев запускать ядерные снаряды и атомные бомбы. Было бы желание.
В любом случае следует помнить, что спутник, как его ни назови, это инструмент двойного назначения, как военного, так и в мирных целях. И с этой точки зрения, позиции, с которыми выступают в единой связке Вашингтон, Лондон, Берлин и Париж, не выдерживают ну абсолютно никакой критики. Не говоря уж о том, что даже американцам с британцами и прочими европейцами не дано права приватизировать космические территории.
И то, что любая ракета, способная вывести на орбиту спутник, при желании может стать носителем ядерной боеголовки, не может быть обоснованием для запрета запуска спутников. И вовсе не важно, запускают спутник, скажем, демократические США со своими сателлитами, или же Иран, к которому в Белом Доме или же на Даунинг-стрит относятся с подозрением.
