Вчера в армяно-российских отношениях произошел очередной всплеск эмоций – после визита в Азербайджан на Леле-тепе российских политологов, звонков российских пранкеров от имени Пашиняна и инцидента в Панике министр иностранных дел Сергей Лавров решил высказать отношение Москвы к новой власти в Армении без обиняков.
Отвечая на вопрос СМИ в Москве 31 июля, «как Вы можете прокомментировать происходящее в Армении, включая проведение арестов, Сергей Лавров сказал: «Когда в Армении был политический кризис в мае этого года, с большим удовлетворением отмечали, что в итоге решение этого кризиса было найдено на основе компромисса с участием всех ведущих партий. Надеялись, что, опираясь на такой результат, все политические силы, прежде всего, новое руководство Армении, новые власти, будут и далее продвигать объединительные подходы, укреплять национальное согласие.
Но события последних дней явно нарушают такой позитивный настрой, идут вразрез с недавними заявлениями нового руководства Армении о том, что у него нет намерений организовывать преследования своих предшественников по политическим мотивам.
Россия как союзник Еревана всегда была заинтересована в стабильности армянского государства. Поэтому происходящее там не может нас не беспокоить, в том числе и с точки зрения задач нормальной работы тех организаций на пространстве СНГ, в которых участвует Армения. За последние дни мы несколько раз доводили наши озабоченности до армянского руководства. Рассчитываем, что ситуация все-таки пойдет по конструктивному пути».
Заявление Лаврова, с одной стороны, можно воспринять как дипломатичное выражение недоверия новым властям Армении. Слова Лаврова явно указывают на то, что если новое правительство не выполнило обещания не преследовать предшественников, то завтра оно может отказаться и от обещаний не менять внешнеполитический курс, не стремиться в НАТО, не требовать вывода российской базы и пограничников и прочее.
Давало ли правительство Армении обещание не преследовать предшественников по политическим мотивам? Возможно, под таким обещанием Лавров имеет в виду заявление Никола Пашиняна о том, что вендетты не будет. Хотя не исключается, что непубличные «обещания» тоже были. И Лавров намекает, что Москва приветствовала революцию именно в связи с этими обещаниями.
Однако, заявления Лаврова имеют и другую, явно нелицеприятную сторону. По сути, это прямое вмешательство в дела Республики Армения, причем, не только по части уголовных преследований в отношении граждан Армении. Роберта Кочаряна, Юрия Хачатурова, а также гражданина РФ Микаела Арутюняна обвиняют в свержении конституционных порядков 1 марта 2008 года. В связи с событиями тех дней не раз звучали предположения о вмешательстве третьей силы, «людей вне закона», которые и могли расстрелять 9 человек. Причем, стрелки не раз направлялись в сторону Москвы, говорилось даже о привлечении в те дни группы Альфа. Если эти предположения близки к реальности, то Москве есть что скрывать, и есть за что защищать Кочаряна. В конце концов, если Кочаряна обвинят в смерти 10 человек, то он может раскрыть какие-то тайны.
Армяно-российские отношения строились, к сожалению, на зыбкой почве властных сговоров, тайных операций и коррупции, и Москве не хотелось бы показывать «постельное белье». Однако, как уже не раз говорилось, революция в отдельно взятой евразийской стране принципиально невозможна без того, чтобы не затронуть ее не всегда чистоплотные связи. Уборка в этом армяно-российском пространстве неизбежно будет вызывать демарши и конфликты, но революция есть по сути конфликт.
