Решение президента Трампа допустить турецкое вторжение вызвало жесткую критику не только среди его оппонентов в Демократической партии, но и — его соратников республиканцев. Решение убрать из опасной зоны военный контингент США приравнивают к преданию на растерзание туркам сирийских курдов.
Однако Дональд Трамп уверен в своей правоте. Он ответил своим критикам, что тысячи американских солдат были убиты и тяжело ранены на Ближнем Востоке в ходе различных военных операций. США потеряли там около восьми триллионов долларов. Президент Трамп верен своему принципу «Америка — в первую очередь».
Мы видим, как американский президент навлек на себя недовольство арабского мира, отказавшись от прямого удара по Ирану в ответ на нападение на Саудовскую Аравию. Сейчас мы видим, как Дональд Трамп восстанавливает баланс. Его ход ведения государственных дел умнее, чем кажется политикам и легковесным комментаторам.
Президент Трамп обещал уничтожить ИГ (организация, деятельность которой запрещена в РФ) как автономную управляемую административную систему, контролирующую часть территории Ирака и Сирии. Именно благодаря американским усилиям Мосул в Ираке и Ракка в Сирии перестали функционировать как столицы террористического государства. (Подчеркнем, что большую часть территории Сирии удалось освободить от кровавых боевиков благодаря действиям российских ВКС.)
Банды ИГ (организация, деятельность которой запрещена в РФ) продолжают действовать подпольно, как и в случае других суннитских террористических групп. Дональд Трамп сдержал свое обещание: территориальной базы они лишены.
Однако баланс сил в противостоянии суннитов и шиитов был нарушен в пользу последних. Суннитские радикалы справедливо заносятся в категорию человеконенавистнических банд вместе с их некоторыми шиитскими коллегами. Но при анализе баланса сил между двумя враждующими блоками выясняется, что Вашингтон способствовал укреплению Ирана и шиитского мира.
Война в Ираке и ликвидация режима Саддама Хуссейна несколько напугала Иран в свое время, но способствовала укреплению его позиций. В Ираке ведь сегодня власть находится в значительной мере в руках дружественных Тегерану шиитов.
Санкционированная конгрессом США операция по уничтожению ИГ (организация, деятельность которой запрещена в РФ) тоже была на руку Ирану. Позиции Тегерана укрепились в Сирии и в Ираке вследствие американских действий. Отказ президента Трампа от болезненного ответного удара по Ирану после агрессии против Саудовской Аравии тоже воспринимался как стратегическая победа Тегерана.
Совсем иначе повлияет на баланс сил турецкое вторжение в Сирию. Вместе с бойцами Эрдогана границу пересекают суннитские боевики всех мастей. Без американской поддержки курды не смогут сдержать всю нахлынувшую орду. Более того, вслед за военным продвижением турки вполне могут попытаться внедрить обратно в Сирию разместившихся на ее территории беженцев. А их там три с половиной миллиона.
Это стратегический удар по Ирану, в первую очередь. При том, что турецкая армия, пострадавшая от чисток Эрдогана, не может служить примером отваги и профессионализма сегодня, но вместе с суннитскими боевиками всех сортов она способна дать бой и иранским подразделениям, и уцелевшим клочьям армии Асада. Против российских ВКС они едва ли решатся пойти в ближайшее время.
Иран уже объявил о военных учениях на границе с Турцией. Градус напряжения между Анкарой и Тегераном растет с каждым часом. Суннито-шиитский баланс качнулся в сторону первых. И все это президент Трамп делает без затрат на военные операции. Более того, он отводит свои войска.
Тема курдских союзников представляется болезненной для престижа США в данном контексте. Но после того, как курды «профукали» свой шанс на независимое государство два года назад, отношение к ним фронтально скептическое. Внутриплеменные розни там сильнее общенациональных чаяний.
Последнее развитие событий, очевидно, неприятно для России. Однако едва ли суннитское нашествие распространится на основные районы, где укрепилась власть Асада.
Президент Трамп предпринял очень умный ход, хоть и сопряженный с рисками. Но рискует он не жизнью американских солдат. И это главное для него.