Когда в 1991 году население Армении выбирало президента, оно избирало вовсе не Левона Тер-Петросяна, а независимость от мерзопакостной политики горбачевской клики. Тер-Петросян сумел выставить себя олицетворением этой независимости – он и стал президентом. Конечно, свято место кто-нибудь должен был занять, другое дело – что получила страна от аодовского правления.
Тогда, в 1991 году, протестное голосование было понятным и естественным – гражданского общества не было, ему просто неоткуда было взяться. Но вот прошло почти 30 лет, и в 2017 году повторилось практически то же самое – протестное голосование привело к власти силу без политической и экономической программы, без видения внутри- и внешнеполитического вектора, вооруженную только лозунгами и в основном голословными (как очень скоро выяснилось) обвинениями в адрес всевозможных "бывших".
Казалось бы, 26 лет жизни при капитализме – пусть диком и ни в какую не желающем одомашниваться в армянских условиях – должны были чему-то научить население. Вот хотя бы тому, что государственный чиновник любого ранга, получающий зарплату с налогов, поставлен на должность, чтобы работать для и во имя населения. В конце концов, любой человек, нанимая бригаду мастеров для ремонта в доме, требует от них качества в разумные сроки – принципиальной разницы между бригадой ремонтников и чиновничеством в данном случае нет, но спрашивать с чиновников население так и не научилось.
В головах почему-то неистребима наивная надежда на то, что вот уж этот-то "избранник народа" взмахнет волшебной палочкой, отберет у "грабителей" награбленное и раздаст им, избравшим чудотворца. И работать потому же не идут, что все ждут чуда, а оно все не случается, потому что очередной чудотворец вовсе не собирается им, оккупировавшим собственные диваны, ничего раздавать.
Было бы крайне полезно провести такой эксперимент: дать возможность всем без исключения налогоплательщикам, крупным, средним и мелким, самим решать, на что, в какие отрасли и в какие государственные институты пойдут их налоги. Такой подход мгновенно, лучше любых опросов и рейтингов, определил бы реальную ценность того или иного института и чиновника – жаль, что такой эксперимент неосуществим.
А населению, ожидающему чуда, да так его и не дождавшемуся, разумеется, крайне нелегко признаться в том, что его уже не в первый раз обвели вокруг пальца – уболтали, проще говоря. Ой, как не хочется признаваться в этом даже самому себе, не говоря уже публично, поэтому у нерадивого сантехника можно потребовать сделать работу на совесть, можно ему не заплатить и нанять другого, а требовать нормальной работы от чиновника не хватает духу.
Чиновник это все отлично знает, и занимается своим делом, а попутно рассказывает населению, чтобы тому было, что почитать и послушать, сказки про 2050 год, про то, как он построит метро и небоскреб и уберет мусор. Более того, когда чиновник, впервые за год, начинает этот мусор кое-где убирать, то вместе с этим требует себе славословий и похвал – хотя это его прямая обязанность, его работа, которую он обязан выполнять. Никому же не приходит в голову героизировать машиниста поезда метро за то, что он отработал положенную ему смену.
Но в глубине-то души население знает всю правду. Это приводит к выбросам ярости и агрессии, но эта агрессия направлена на тех, кто назначен "виновным" в не раздаче чудотворцами благ населению. Мудрствовать лукаво в таких назначениях не нужно – это, конечно, все и всяческие "бывшие", до сих пор упорно мешающие убирать мусор и летать на Луну. При этом омовению ковров Нацсобрания за 10 тысяч долларов, отстегнутых щедрой рукой налогоплательщиков, никто помешать не в состоянии.
Агрессия направляется, например, на тех, кто поздравляет с юбилеем Роберта Кочаряна – это просто самый свежий случай. Агрессия и отборнейшие выражения – при этом интересно, что под видеообращением Артура Абрахама из Санкт-Петербурга, в котором он тоже поздравляет Кочаряна, агрессии не видно. Боятся тяжелой руки знаменитого боксера, даже в виртуальном пространстве боятся.
Население дозревает до гражданского общества в тот момент, когда спрашивает за неубранный мусор не с дворника, а с начальника этого дворника. Для гражданского общества понятие презумпции невиновности настолько же естественно, как право на неприкосновенность собственного жилища. Когда население осознает, что те, кто живет на уплаченные им налоги, по сути, всего лишь обслуживающий их персонал, которого не уполномочивали мыть казенные ковры по цене нового автомобиля, и что этот персонал подлежит замене за плохое исполнение своих обязанностей – вот тогда население становится гражданским обществом.
Самое интересное, что на этом этапе вся агрессия улетучивается, и все спокойно поздравляют с днем рождения того, кого считают нужным. Или не поздравляют – их право.