К 80-летию со дня смерти классика армянской литературы Дереника ДЕМИРЧЯНА предлагаем нашим читателям один из его юмористических рассказов.
Даже в Музее истории Еревана не могли сказать (пока не могли и обещали заняться этой любопытной темой) о появлении первых мусорных урн в Ереване. Так что рассказ «Магазин посуды на улице Абовяна» классика армянской литературы, автора знаменитого исторического романа «Вардананк» Дереника ДЕМИРЧЯНА (1877–1956) – юмористическое свидетельство этого факта нашей столицы, которое было зафиксировано писателем в 1926 году.
МАГАЗИН ПОСУДЫ НА АБОВЯНА
Красивые, чистые и длинные сосуды из белой жести, прикрепленные цепями с замками к стволам деревьев на улице Абовяна.
– Что это такое? – поинтересовался я у прохожего сельчанина.
– Бидон такой для молока.
– А для чего цепи?
– Чтобы корова не перевернула.
Ладно, пусть будет так: селько оп установил, чтобы продавать в них молоко.
А почему нет их, скажем, и на нашей улице Раффи?
Видимо, в скором времени появятся и там.
Вот только слишком уж хорош сосуд: изящно вытянутый, удобно закрывается. Пожалуй, дорогое удовольствие использовать столь изысканную и шикарную емкость для молока. Такие огромные расходы просто расточительство. Можно было бы придумать что-нибудь попроще, а эти образцы выставить в апартаментах или музее – да, да, как предметы роскоши и искусства. Но вчера я услышал другое объяснение, мол, это рабкооп постарался для рекламы своей посуды. Дело в том, что в витринах рабкоопа нет места.
Какая, тем не менее, неосмотрительность. Ведь уличная детвора может их испачкать, повредить. Да и вообще, ни за что ни про что запылятся, забьются мусором.
Вот, пожалуйста: в некоторых я уже заметил окурки.
Что за варварство, кто эти хулиганы?! Разве для окурков не хватит места на полу, тротуаре или, наконец, на улице?
С такими раздумьями я направлялся к университету и встретил по дороге студента. Дай думаю, спрошу у него:
– Товарищ, что это за посуда?
– Это дождемер метеорологической станции, – ответил студент.
Однако еще один студент медицинского института сообщил, что это сосуды для воды и что пациенты Первой больницы по дороге к врачу пьют из них воду, чтобы не умереть от жажды, а добравшись до места, зарегистрироваться и потом только отдать концы.
Тут почва у меня под ногами заколебалась: в конце концов, могу я точно узнать, что это за штуковины такие?
На обратном пути я увидел ватагу ребятишек, которые кидали в посудину окурки и плевались, приговаривая:
– А ну-ка попробуем!..
Я подошел к постовому:
– Что все это значит? Что они делают?
Милиционер улыбнулся:
– Так и надо, это урны – пепельницы-плевательницы. Поставлены, чтобы на улицах соблюдать чистоту.
– Как это – пепельницы? Разве для пепла и окурков перевелись стаканы или тарелки? В столовой рабкоопа (где все дешевле) посетители, выпив чаю, курят и пепел с окурками тушат в тарелке или стакане.
– Да что вы! Неужели нет пепельниц?
– Пепельницы-то есть. Но когда еще наше «культурное население» перейдет от стакана к пепельнице?
Отойдя от милиционера, я задумался. Для кого эти урны? Если для сельчан, то аккуратнее всех ходят по улицам именно они: вытирают нос подолом или рукавом, а папиросы с мундштуком курят – нет окурков. А если для рабочих, то у тех и времени-то не хватает нос утереть. Если для служащих, то они целый день сидят на работе и для плевков и окурков используют полы учреждений. А площадь полов огромная, свободная, удобная (не надо и с места вставать) и, главное, всегда чистая (уборщица каждое утро прибирается).
Если урны для шантрапы предназначены, то она, наоборот, не выбрасывает, а подбирает окурки.
А может, пепельницы-плевательницы рассчитаны на поэтов, драматургов, артистов, да и вообще, для интеллигенции? Но они проходят по Абовяна, настолько отрешенные и поглощенные своими отвлеченными идеями, что не замечают даже мира вокруг себя, куда уж там пепельницы. А что если для фаэтонщиков и шоферов? Нет, уж им не видать Абовяна, как своих ушей.
Поживем-увидим, чем закончится эта кампания. Что ни говори, а урны расставлены, и граждане должны будут выказать какое-то ко всему этому отношение. Если хорошенько прикинуть, то урны сгодятся для голосования, и каждый гражданин может опустить туда свой бюллетень: «за чистоту» и «против чистоты».
Сторонники чистоты опустят свой бюллетень прямо в урны. А противники – бросят прямо на пол учреждения. Воздержавшиеся раскидают, куда им вздумается.
Борьба уже началась. Радетели чистоты города отправляют бюллетени в урны, а остальные разбрасывают на улице, на тротуарах. Я подошел к последним и спросил:
– Почему вы загрязняете город?
– А они почему загрязняют посудину? Что лучше – содержать в чистоте улицу или посудину?
Город, таким образом, разделится на две половины: одна – уличная, другая – посудочная.
И вы увидите, что обе эти фракции все равно призывают нас к одному и тому же: чистоте. Загрязняя урны, соблюдаем чистоту в городе, мусоря на улицах, сохраняем чистоту урн. Однако в конечном итоге ни та, ни другая фракция не возьмут вверх (то есть грязно будет и в урнах, и на улице), посему мы научимся придерживаться чистоты и на улицах, и в урнах, либо раз уж мусорить, то и там, и тут.
По-моему, придет время, когда мы привыкнем… к чистоте урн. Ведь кто пренебрегает пепельницами-плевательницами в учреждениях, тем они ни к чему и на улице.
Давайте-ка представим себе средний тип служащего, восседающего за столом, которому лень дотянуться до амбарной книги, и он подзывает сослуживицу:
– Э, того-этого… как тебя там… дай-ка мне… а, да, Назлу, подай это… как его… амбарную книгу…
Вот таков он – пользователь урны для окурков, бумаг и плевков.
И наконец, во многих учреждениях вообще и в помине нет никаких урн – всего лишь пол. Плюй и швыряй на него, что угодно.
Обратиться к богу горожан, что ли? А надо ли? Да бог с ними. Встречаются, конечно же, и добросовестные люди, которые…
Вот послушайте. Вчера я торопливо входил в одно учреждение (где нет ни одной урны) и столкнулся с очень уважаемым знакомым.
Я поинтересовался его житьем-бытьем.
– Одну минуточку, – сказал он и выбежал на улицу.
Стою и жду. Минут через пять он вернулся и говорит:
– Слава богу, все хорошо. Как у вас дела?
Только я хотел ответить, как он снова извинился и убежал.
Стою и жду. Минут через пять он вернулся, и я говорю:
– Спасибо, нормально. А скажите, пожалуйста, куда вы только что уходили?
– На улицу Абовяна. В первый раз чтобы выбросить окурок, а во второй – плюнуть.
– А почему в этом учреждении не поставят урны?
– А потому что в учреждении деревья не растут, чтобы можно было урны к ним привязать.
– А-а-а, вон оно что!..
Перевела Каринэ ХАЛАТОВ