Подписанное в Женеве предварительное соглашение, которое назвали «дорожной картой всеобъемлющего урегулирования иранской ядерной проблемы», предоставило даже самым последовательным скептикам убедительное подтверждение, что все же Иран — инструмент, а не цель для США.
В этом ключе открытыми для размышлений остаются лишь два важных вопроса:
1) Может ли Иран стать «инструментом» манипулирования внешних сил?
2) Если может — то каким «инструментом», насколько управляемым, в чьих руках и для каких целей?
Нынешняя геополитическая ситуация не только сложна, но и, как правило, сознательно запутана мировыми лидерами. Тем не менее, последние десятилетия явили миру не один пример успешных внешних манипуляций намного более мощными державами, чем сегодняшний Иран.
Поэтому объективный ответ на первый вопрос: «Да. Иран вполне может стать «инструментом» манипулирования внешних сил». И неважно — хочет Тегеран этого или нет.
Но намного большего внимания заслуживают попытки ответа на второй вопрос.
1. Каким «инструментом» может стать Иран
Объективно нынешний Иран мало похож на «инструмент» созидания или стабилизации проблем. И это не случайность. После победы Исламской революции 1979 года страна живет в условиях непрекращающейся ни на день борьбы с различными враждебными внешними силами, созданию которых в немалой степени поспособствовал внешнеполитический курс Тегерана. Поэтому Иран вынужденно, но неуклонно все более и более приобретал черты «высокотехнологичного крупнокалиберного ружья» для запугивания, а, если понадобится, то и усмирения недругов.
Но особое место в истории становления и развития Исламской республики занимают любопытные результаты борьбы США с иранской ядерной программой.
С подачи Вашингтона Запад, заверив общественность своих стран в существовании гипотетической угрозы перехода иранской ядерной программы на военные рельсы, провел довольно странную по содержанию и неоднозначную по результатам борьбу с Тегераном. Спорную как по изначальной стратегии планирования, так и по тактике исполнения.
США за 30 лет сумели вывести из «Большой игры» такого уникального тяжеловесного противника, каким был СССР, создали ключевые условия для образования ЕС и поставили под плотный контроль внешнюю политику объединенной Европы, накрепко включили в свою орбиту Канаду, Японию и Австралию, существенно усилили влияние на Латинскую Америку, Центральную и Юго-Восточную Азию, разорвали Ливийскую Джамахирию и косвенно способствовали убийству без суда и следствия лидера суверенного государства Муамара Каддафи без оглядки на международные нормы и общественное мнение, укрепили собственные позиции в Восточной Африке, создали перспективные заделы для установления контроля над Западной частью Сахары и Гвинейским заливом. Одним словом — если в Вашингтоне хотят, то объективно могут очень многое, невзирая на сложность задач.
А вот с Ираном…
Прямо какая-то аномальная череда сомнительных успехов, внешне больше похожих на провалы и неудачи.
История иранской ядерной программы достаточно сложна и противоречива. Но эта сложность большой частью искусственно создана и поддерживается главными оппонентами — Вашингтоном и Тегераном.
А что действительно в указанном противостоянии более всего обращает на себя внимание, так это абсолютно несвойственная внешней политике США загадочная незамысловатая прямолинейность тактики давления на Тегеран.
Череда постоянно повторяющихся угроз, ультиматумов и санкций со стороны Вашингтона, приводящих лишь к возрастающему сопротивлению и ответным контрмерам Ирана по развитию своего оборонного комплекса и попыткам усиления экономического потенциала страны. Практически никаких заманчивых (или таких от которых просто нельзя отказаться) предложений компромиссов или выгодных условий торгов, уместных в переговорах с «настороженным и упрямым» оппонентом, если присутствует желание договориться с ним в конечно итоге.
Удар с одной стороны, защита и попытка контрудара в ответ. Статичные качели, и почти никаких существенных коррекций в тактике действий Госдепартамента. Будто силач, увлеченный процессом, упорно ломает толстую стену в одном месте и даже не пытается подкопаться под нее или найти обходной путь к цели.
Ладно, если бы это была тактика одного правящего кабинета. Но ее с 1996 года методично повторяют администрации уже третьего подряд президента США.
«Закостенелость» и вырождение американской политики?
Крайне сомнительно, ведь эти черты почти не проявляются в других горячих точках. Там США старательно выполняют работу над ошибками и корректируют свои действия. И лишь в отношении Ирана гроссмейстер внешне ведет себя как упрямый начинающий шахматист, повторяющий один и тот же заученный проигрышный гамбит.
Малопонятное отсутствие логики в действиях США, которое можно счесть единичным исключением из правил?
Но это лишь в том случае, если считать, что Иран это мишень, назначенная Вашингтоном для обязательного растерзания.
Судите сами. США с 2001 года уже не один десяток раз имели реальную возможность уничтожить иранские ядерные объекты. Также как это было осуществлено израильскими ВВС в июне 1981 года в Ираке.
Все иранские атомные объекты были хорошо известны и доступны для воздушных атак. А подземного ядерного комплекса в Форду, защищенного от современных средств поражения, у Тегерана в нынешнем виде в прошлом десятилетии еще не было (официальное строительство на площадке начато в конце осени 2009, а завершено в ноябре 2012).
И что-то реальное противопоставить США в случае налета на иранские ядерные объекты вооруженные силы Исламской республик десять и даже пять лет назад скорее всего не смогли бы.
Ирану оставалось бы слабое утешение — реализация угрозы удара возмездия по Израилю или попытки блокады Ормузского пролива для арабской нефти.
Но Саддам Хусейн уже пытался безуспешно пускать «Скады» по Израилю с более близкого расстояния.
А иранский флот, противокорабельные средства и береговые батареи образца, к примеру, 2005 года вряд ли смогли бы воспрепятствовать 5-му флоту США во взаимодействии с ВМС стран Залива достаточно быстро снять блокаду Ормузского пролива и очистить его фарватер от мин.
Тем не менее США удара по иранским атомным объектам не только так и не нанесли, но даже жестко удержали от этого шага в 2012 году наиболее горячие головы в Тель-Авиве.
Штаты побоялись противодействия России, Китая или возмущения мировой общественности? Вряд ли.
Вашингтон особо не оглядывался на Москву и Пекин, начиная вторжение в Афганистан и Ирак. А Ливию не спасло возмущение общественности, когда люди начали осознавать какой страшный и безжалостный джин под «чистым небом» Запада вырвался на свободу с «революционными» знаменами арабской весны.
А ведь на месте Ливии, только несколькими годами ранее, вполне мог бы оказаться и Иран.
А если предположить, что после 1996 года США вообще не ставили своей целью ни поставить Иран на колени, ни, тем более, «вбомбить его в средневековье»?
Что, если истинная цель США в отношении Исламской республики уже не первое десятилетие совершенно противоположная.
Не угнетать страну, а наоборот — заставлять Тегеран постоянно усиливаться в военном плане, исподволь подталкивая и направляя это процесс, параллельно подогревая потенциальную агрессивность населения Ирана, подпитывая и стимулируя уверенность иранского руководства в собственных силах против соседних стран?
И лишь убедившись, что «боец уже достаточно разогрет и готов» (силен, тренирован, материально оснащен, морально подготовлен и достиг нужной степени агрессивности) — направить его сдерживаемую энергию на нужную цель.
В таком преломлении все «странные», на первый взгляд, результаты действий Вашингтона по отношению к Ирану начинают приобретать логику и смысл.
То, чем реально стало многолетнее американское эмбарго Ирана, так это надежным триггером, вполне способным побудить Тегеран вступить во внешнюю конфронтацию. А США уже давно чутко держат на нем свой палец.
И теперь, после подписания женевского соглашения, наконец-то стали относительно понятны вероятные цели, обозначенные для «иранского ружья».
Это Саудовская Аравия и Россия, экономики и уровень благосостояния которых сильно зависят от цен и объемов реализации сырой нефти.
Иран не будет стрелять в Россию? Резонно.
Но если получится устроить не прямой выстрел, а попасть в Россию «иранской пулей» рикошетом от КСА?
Шальная пуля, если она попадает в цель, ничем не милосердней прямой.
«Предупредительный выстрел из иранского ружья» уже громко и отчетливо прозвучал в начале декабря:
Иран готов обрушить цены на нефть до $20 за баррель!
Не исключено, что о серьезности намерений США ослабить санкций в отношении Ирана еще до конца 2013 года, разведке Саудовской Аравии стало известно еще летом этого года.
Вспомните незапланированный внезапный августовский визит в Москву принца Саудовской Аравии, секретаря Совета национальной Безопасности, главы общей разведки Саудовской Аравии Бандара Бин Султана.
Так охарактеризовал принца газете ВЗГЛЯД в свете упомянутого события специалист по Саудовской Аравии, профессор РГГУ Григорий Косач:
«Принц имеет очень тесные отношения со всеми в вашингтонской элитеи не может в одночасье превратиться в сторонника России. Но он думающий и заботящийся об интересах своей страны политик. А его страна в силу многих обстоятельств, в том числе и сложностей в американо-саудовских отношениях, заинтересована в большей диверсификации своих внешнеполитических и внешнеэкономических контактов. Именно поэтому Россия интересна саудитам».
Ход и поднятые во время встречи вопросы особо не афишировались. В результате большинство специалистов логично предположило, что главная цель визита принца в Москву - желание КСА заручиться поддержкой Кремля в урегулировании «Сирийского вопроса» по саудовскому сценарию. Или, проще говоря — купить у России отказ от поддержки Асада. Логично, что Москва отказалась от подобного пусть и очень финансово заманчивого, но гарантировавшего «потерю политического лица» предложения.
Российские СМИ объявили о том, что миссия Бандара Бин Султана потерпела полное поражение.
Но в то же время по данным Reuters: «… если сначала переговоры шли тяжело, поскольку Москва не желала продавать последнего своего союзника на Ближнем Востоке даже за очень выгодные контракты, то в результате стороны нашли точки соприкосновения. «Саудовская делегация покидала Москву в прекрасном расположении духа», — рассказал неназванный ливанский политик, обладающий широкими связями в Эр-Рияде.
Ни саудовские, ни российские власти комментировать эту информацию агентства Reuters не стали».
Любопытно — несмотря на то, что принц получил от России полный отказ по Сирии, он остался доволен.
Так может «сирийская тема» была лишь ширмой для зондирования позиции Москвы в других — более жизненно важных для Саудовской Аравии вопросах?
Победа Асада над «революционными наемниками», финансируемыми и вооружаемыми КСА конечно нанесет чувствительный, но вряд ли смертельный удар династии Саудов. А вот единственный, кто может реально инициировать конец ее правления, поставить Королевство на грань клановых войн и территориального развала, так это Иран.
Предположим, принц Бандар Бин Султан узнал, что Обама принял твердое решение о частичном снятии санкций с Тегерана. Несмотря на все связи в Вашингтоне в среде республиканцев, переубедить Вашингтон не получилось. Кроме того, у принца есть уверенность, что после послабления эмбарго Иран гарантировано попытается оспорить лидерство КСА в ОПЕК, начнет атаку на нефтяные квоты Королевства и на мировые цены на сырую нефть. В случае удачи Тегерана, это неминуемо пошатнет международный престиж и экономику Саудовской Аравии и с большой вероятностью создаст условия для падения правящей ветви династии Саудов, не могущей ничего достойного противопоставить «атаке» Ирана. Тем более, что король серьезно болен, а наследников и просто желающих занять его место слишком много.
Одновременно Бандар Бин Султан не уверен ни в том, что США на деле, а не формально станут защищать интересы КСА в противостоянии с Тегераном, ни в том, что США смогут вовремя и достаточно эффективно «приструнить» Иран настолько, чтобы помочь удержать авторитет и власть в стране правящей династии.
Кто еще кроме США может повлиять на Иран в случае начала Тегераном демпинговых мероприятий на рынке нефти?
Не Европа. Она слишком подвержена влиянию США. Кроме того, ЕС будет рад дешевой нефти, даже если она иранская. Просто постарается особо этого не показывать.
Не Китай. Пекин просто максимально сам приложится к дополнительной иранской нефти и поддержит насколько сможет выгодное ему снижение цен на нее.
Остается только Россия. Она является для Ирана авторитетной силой. И Москве, также как и КСА, точно не понравятся любые действия, могущие привести к снижению цен на нефть.
Существование реальной смертельной угрозы династии Саудов слишком явственно. В этой ситуации «утопающему не стыдно хвататься за любую соломинку».
В результате Бандар Бин Султан делает логичный шаг — нужно добиться личной встречи с Путиным, во время которой озвучить свои опасения в отношении возможных демпинговых действий Ирана на мировом нефтяном рынке в ближайшие месяцы и самолично по реакции Президента России убедиться, что предупреждение услышано и принято к размышлению.
И если у принца это получилось, то он вполне мог покинуть переговоры в «прекрасном расположении духа». Главная задача выполнена — послание передано, а по Сирии от Кремля все равно ничего позитивного не ожидалось изначально.
Далее в конце октября в порту Джидда — за месяц до женевских договоренностей — Бандар Бин Султан в присутствии европейских дипломатов делает свое сенсационное заявление о том, что Саудовская Аравия радикально пересмотрит свои отношения с США.
«Содержание высказываний главы саудовской разведки и одного из самых влиятельных политиков в королевстве изложил дипломатический источник в Эр-Рияде. «Нам предстоит решающий поворот от США. Саудовцы больше не хотят находиться в зависимом положении»,— сообщил принц Бандар, проработавший 22 года послом в Вашингтоне и снискавший репутацию одного из самых дружественных Западу саудовских политиков. Как следует из слов дипломатического источника, отход от США будет означать переориентацию на региональных союзников и Францию, занимающую более жесткую позицию по сирийскому вопросу, чем Вашингтон. Наконец, разъясняя смысл неожиданного решения отказаться от места в Совбезе ООН, куда Саудовская Аравия впервые была избрана на прошлой неделе, принц Бандар заявил: «Это сигнал не ООН, а США».
Отреагировала ли Россия на тревожные сигналы в отношении действий Ирана на рынке нефти? Что-то однозначно утверждать сложно.
Тем не менее, 11 декабря состоялся очередной визит в Тегеран главы МИД России Сергея Лаврова.
«За визитом Лаврова в Тегеран внимательно следили все без исключения заинтересованные стороны. А самый большой противник договоренностей между Ираном и «шестеркой» Израиль даже заранее направил в Москву своего министра иностранных дел Авигдора Либермана. И хотя официально в российскую столицу в понедельник (9 декабря) он приезжал для участия в 11-м заседании смешанной российско-израильской комиссии по торгово-экономическому сотрудничеству, всем было понятно, что с Лавровым Либерман, конечно, обсуждал и предстоящие переговоры в Тегеране.
В тот же понедельник, видимо, также не случайно первый вице-премьер и наследный принц Бахрейна Сальман бен Хамад Аль Халифа вдруг заявил, что непостоянство США может побудить арабский мир сблизиться с Россией: «Русские доказали, что они надежные друзья. В результате некоторые государства региона уже подумывают развивать более многосторонние отношения, а не полагаться только на Вашингтон. Америка, кажется, страдает шизофренией, когда имеет дело с арабским миром».
Программа визита Лаврова в Тегеран состояла всего из нескольких пунктов, но каких! Переговоры с его иранским коллегой Джавадом Зарифом, выход к прессе и главное - встреча с президентом страны Хасаном Роухани. При этом никакой секретности. Москва не скрывала, зачем Лавров гостил в иранской столице: обсудить детали запланированного на осень 2014 года Каспийского саммита в Астрахани, поговорить о сотрудничестве по Афганистану и борьбе с общей наркоугрозой и, конечно, вместе поискать выход из сирийского кризиса».
Но один нюанс в приведенной статье обращает на себя внимание:
«Можно было бы предположить, что сроки проведения российско-иранских консультаций согласованы после во многом переломной даты 24 ноября, когда в Женеве ценой труднейших переговоров «шестерки» международных посредников с Ираном было достигнуто промежуточное соглашение по иранской ядерной программе. Однако источник в российской делегации сообщил «РГ», что визит Лаврова в Тегеран «планировался давно». В таком случае остается только догадываться, как российским дипломатам удалось предвосхитить события и оговорить сроки проведения переговоров именно на это время. Иными словами, Лавров оказался в Тегеране в нужный момент.»
Вроде бы все предельно открыто и понятно. Но, сомневаюсь, что у главы МИД не было никаких приватных бесед с иранским руководством по вопросам и перспективам ценообразования на нефть после частичной отмены санкций. Тем более, что угрозы Тегерана по обрушение ее стоимости на момент встречи были уже озвучены министром нефти Ирана.
Вспомнит ли Тегеран с благодарностью о военной, технической и политической помощи, предоставленной Москвой в самые трудные для Исламской республики годы, когда на горизонте появляются такие потенциальные выгоды?
37 млн. баррелей нефти загружены в танкеры и «жгут карман». А согласие Ирака присоединиться к Тегерану в насыщении мирового рынка нефтью, значительно увеличивают шансы Исламской республики отомстить давнему врагу Саудовской Аравии, скинуть королевство с кресла председателя ОПЕК и самому занять его место.
Учтет ли Иран, что зарабатывая на продаже пока замороженных объемов нефти и одновременно обрушивая цену на нее, нанесет жесткий удар по российской экономике? Или в качестве оправдания своих враждебных по отношению к России действий на мировом рынке нефти напомнит Москве о невыполненных контрактах по поставке комплексов С-300.
Полной уверенности ни в чем нет. Иран всегда поступал прагматично, прежде всего исходя из интересов страны. А соблазн слишком велик. И неизвестно будут ли звезды когда-нибудь еще настолько «благоприятны» Ирану, чтобы упустить сегодня такие потенциальные выгоды.
Кроме того, не будем забывать, что новоизбранный президент Роухани, в отличие от предшественника Ахмадинежада, не имеет ни такого обширной истории прямых столкновений с Западом и Израилем, ни таких традиционных личных партнерских отношений с Кремлем, чтобы счесть себя достаточно обязанным пожертвовать явными значительными выгодами для истощенного санкциями Ирана ради удовлетворения интересов России.
И тогда остаются два варианта развития событий:
1) Частично-оптимистический
Получатели иранской и российской нефти разные. Чтобы хоть как-то сдержать цены Москва может попытаться уговорить Иран увеличивать экспорт нефти только в Китай, Индию, Японию и Корею, тем самым забирая дополнительные объемы у КСА. Одновременно игнорировать возможные дополнительные запросы европейских потребителей, оставляя России обеспечение ЕС нефтью.
Но такой вариант, бесспорно, абсолютно не устроит США. Вашингтон не делает таких роскошных подарков. Выпустить из ярма санкций Иран, одновременно помогая своим главным геополитическим соперникам. Китаю дополнительными объемами более дешевой нефти, а России молчаливым содействием удержанию мировых цен на нефть от сильного обрушения.
Возобновление действия американского эмбарго с большой вероятностью станет самым логичным ответом на подобный вызов мировому лидерству США.
И давайте не забывать еще об одном. Китай уже давно втянут в противостояние с Японией. И именно в момент ожидаемого ослабления иранских санкций тема противостояния Китая вокруг спорных островов «неожиданно» (?) получила мощный и очень многозначительный толчок — Боевые корабли США и Китая чуть не столкнулись в Южно-Китайском море.
2) Пессимистический
А если Иран все же предпочтет дружбе с Москвой сверхприбыли и инициирует падение цен на нефть, пусть даже не до $20, а до $40 или $60 за баррель, нанеся тем самым жестокий удар по экономике России?
Китай, как и другие партнеры по БРИК «спасителями» Москвы не станут. Их вполне устроит дешевая иранская нефть и как можно более надолго по времени.
ОПЕК Иран намерен максимально игнорировать, дополнительно призвав на помощь и Ирак, о чем уже намекнуло иранское руководство.
Тогда у России останется два выхода:
1) Либо России придется вступить в прямой конфликт с Ираном.
2) Либо обратиться к единственной стране, которая сегодня в состоянии влиять на экспорт иранской нефти — к США.
И Вашингтон с большой вероятностью откликнется на просьбу Москвы и согласится, конечно не бескорыстно, остановить рост экспорта иранской нефти новым и более жестким эмбарго. Но что Штаты попросят взамен — уступки по Украине, Средней Азии, отказ от самостоятельного освоения Арктики и стратегического сотрудничества с Китаем? Гадать не стоит. Очевидно одно — цена за американскую «помощь» для России будет однозначно очень и очень высокой.
(С сокращениями).
http://etoruskiy.livejournal.com/2013/12/22/
